Моё поколение

Моё поколение русских (60-х — 70-х годов рождения), первое поколение, родившееся и выросшее, а значит воспитанное и самовоспитавшееся, в обществе побеждающего потребителя: «мне-мне-мне…»

Родившиеся в 50-е годы, ещё застали времена искренней веры в торжество провозглашаемых правящей партией идей коммунизма и интернационализма; а если вера та была и не всегда искренняя, то победы-то были настоящие: космос, великие стройки, спортивные победы, сильнейшая в мире армия… Застали они ещё и традиционную, вековую, перетерпевшую первые годы коллективизации, крестьянскую культуру. Деревня ещё жила.

Мы родились в годы осмеяния той веры, в годы анекдотов про Чапаева и Брежнева, в годы, когда мечтою многих стали победы не во имя Родины, а во имя себя: холодильник, хрусталь, ковры, джинсы, ну, для «интеллектуалов» — тома модных писателей на полках. То есть – материальный достаток. И не просто достаток, а и сверхдостаток. Чтобы «не хуже, чем у людей», а желательно – лучше, т. е., больше…

Юность наша пришлась на годы «перестройки», когда в головы и души наши обрушились потоки «правды», отнимавшей у нас остатки веры, развенчивавшей деяния отцов и дедов, вырывавшей у нас из-под ног родную почву и дававшей взамен жвачку демократической «свободы»…

А молодость наша пришлась на разгул той «свободы»: развал Союза, «приватизация», безработица, бандитизм… Для одних позорная несправедливая нищета, для других – неправедное шальное богатство. (А нищета ведь развращает так же, как и богатство, стоит только признать себя нищим – не духом, а материально).

А рядом – наши растерявшиеся в новой жизни родители. Или же, родители, очень быстро понявшие эту новую жизнь, даже быстрее нас понявшие. Есть, есть и такие…

А на экранах – картавое племя юмористов; всевозможные «фабрики», обещающие сделать, если уж не из нас, то из наших детей непременно – «звёзд»; обаятельные ведущие, знающие, как легко и непринуждённо «стать миллионером» – и всего-то кроссвордик какой-нибудь отгадай, только не думай ты ни о чём важнее кроссвордов…

И вот мы такие, какие есть. Разные – богатые, бедные, внешне счастливые, вечно несчастные… Но, прежде всего, почти все – эгоисты и гордецы.

Эгоистичные и гордые педагоги, эгоистичные и гордые офицеры, и даже, зачастую, священнослужители (тоже ведь люди) эгоистичные и гордые. Эгоистичные и гордые мужья и жёны, мамы и папы… Бедные наши дети!

В моём поколении распался едва ли не каждый второй брак. Мы поколение истаскавшееся, испившееся, искурившееся, изанекдотившееся поколение…

Но, битые жизнью, пострадавшие в своей гордости и эгоизме, выжившие, мы начинаем прозревать. Мы начинаем понимать, что умирать всё-таки придётся; что не в деньгах (и не в их количестве) счастье; что хоть загордись (даже если есть чем гордиться), а без любви искренней, жертвенной, всепрощающей – счастья нет; и что дети наши не по количеству денег, потраченных на них, а по любви нашей отдадут и нам…

И мы обязаны понять, что отцы наши оставили нам восстановленную из разрухи страну, деды – великую Победу, бессчетные поколения предков – вечную Россию. А мы-то что оставим?

… Так уж все и прозрели, так уж все и эгоисты? Ну, не все, конечно, не все… Но ведь и моё поколение уже поняло (или начинает понимать), что без веры жить невозможно. Не в себя, не в какой либо общественный строй. В Бога.