Виды русских либералов

 

Статью «Различные виды либерализма» русский философ, историк, публицист, общественный деятель, профессор кафедры государственного права Московского университета Борис Николаевич Чичерин написал в 1861 году. Однако, если бы эта работа появилась сегодня, никто не усомнился бы в том, что речь идёт о наших либералах.

Уличный либерализм

«Низшую ступень занимает либерализм уличный. Это скорее извращение, нежели проявление свободы. Уличный либерал не хочет знать ничего, кроме собственного своеволия. Он, прежде всего, любит шум, ему нужно волнение для волнения. Это он называет жизнью, а спокойствие и порядок кажутся ему смертью. Где слышны яростные крики, неразборчивые и неистощимые ругательства, там наверно колышется и негодует уличный либерал. Он жадно сторожит каждое буйство, он хлопает всякому беззаконию, ибо самое слово: закон, ему ненавистно. Он приходит в неистовый восторг, когда узнает, что где-нибудь произошёл либеральный скандал, что случилась уличная схватка в Мадриде или Неаполе: знай наших! Но терпимости, уважения к мысли, уважения к чужому мнению, к человеческой личности, всего, что составляет сущность истинной свободы и украшение жизни — от него не ожидайте. Он готов стереть с лица земли всякого, кто не разделяет его необузданных порывов. Он даже не предполагает, что чужое мнение могло явиться плодом свободной мысли, благородного чувства.

Отличительная черта уличного либерала та, что он всех своих противников считает подлецами. Низкие души понимают одни лишь подлые побуждения. Поэтому он и на средства не разборчив. Он ратует во имя свободы; но здесь не мысль, которая выступает против мысли в благородном бою, ломая копья за истину, за идею. Все вертится на личных выходках, на ругательствах; употребляются в дело бессовестные толкования, ядовитые намёки, ложь и клевета. Тут стараются не доказать, а отделать, уязвить или оплевать».

Скажите, что здесь можно добавить и в чём можно усомниться? Нам остаётся только фамилии назвать. Впрочем, вы их и сами знаете.

Либерализм оппозиционный

«Но, Боже мой! Какая тут представляется пёстрая смесь людей! Сколько разнородных побуждений, сколько разнохарактерных типов — от Собакевича, который уверяет, что один прокурор — порядочный человек, да и тот свинья, до помещика, негодующего за отнятие крепостного права, до вельможи, впавшего в немилость и потому кинувшегося в оппозицию, пока не воссияет над ним улыбка, которая снова обратит его к власти!

Кому не знакомо это критическое настроение русского общества, этот избыток оппозиционных излияний, которые являются в столь многообразных формах:

— в виде бранчливого неудовольствия с патриархальным и невинным характером;

— в виде презрительной иронии и ядовитой усмешки, которые показывают, что критик стоит где-то далеко впереди, бесконечно выше окружающего мира;

— в виде глумления и анекдотцев, обличающих тёмные козни бюрократов;

— в виде неистовых нападок, при которых в одно и то же время с одинаковою яростью требуются совершенно противоположные вещи;

— в виде поэтической любви к выборному началу, к самоуправлению, к гласности;

— в виде ораторских эффектов, сопровождаемых величественными позами;

— в виде лирических жалоб, прикрывающих лень и пустоту;

— в виде беспокойного стремления говорить и суетиться, в котором так и проглядывает огорчённое самолюбие, желание придать себе важности;

— в виде злорадства при всякой дурной мере, при всяком зле, постигающем отечество;

— в виде вольнолюбия, всегда готового к деспотизму, и независимости, всегда готовой ползать и поклоняться.

Не перечтёшь тех бесчисленных оттенков оппозиции, которыми изумляет нас русская земля. Но мы хотим говорить не об этих жизненных проявлениях разнообразных наклонностей человека; для нас важен оппозиционный либерализм, как общее начало, как известное направление, которое коренится в свойствах человеческого духа и выражает одну из сторон или первоначальную степень свободы».

Либерализм охранительный

«Если либеральное направление не хочет ограничиваться пустословием, если оно желает получить действительное влияние на общественные дела, оно должно искать иных начал, начал зиждящих, положительных; оно должно приноравливаться к жизни, черпать уроки из истории; оно должно действовать, понимая условия власти, не становясь к ней в систематически враждебное отношение, не предъявляя безрассудных требований, но сохраняя беспристрастную независимость, побуждая и задерживая, где нужно, и стараясь наследовать истину хладнокровным обсуждением вопросов. Это и есть либерализм охранительный.

Свобода не состоит в одном приобретении и расширении прав. Человек потому только имеет права, что он несёт на себе обязанности, и, наоборот, от него можно требовать исполнения обязанностей, единственно потому, что он имеет права. Эти два начала неразрывны. Все значение человеческой личности и вытекающих из неё прав основано на том, что человек есть существо разумно-свободное, которое носит в себе сознание верховного нравственного закона, и в силу свободной своей воли способно действовать по представлению долга. Абсолютное значение закона даёт абсолютное значение и человеческой личности, его сознающей. Отнимите у человека это сознание — он становится в ряд с животными, которые повинуются влечениям и не имеют прав. К ним можно иметь привязанность, сострадание, а не уважение, потому что в них нет бесконечного элемента, составляющего достоинства человека.

Либерал, облечённый властью, поневоле бывает принуждён делать именно то, против чего он восставал, будучи в оппозиции».